Начавшийся в предыдущей серии дождь не унимался, но это не повод отказаться от посещения самой западной точки Норвегии – Flor? (произносят как Флуре, вообще большинство географических названий я так и не осилила).
Это город, в котором деньги пахнут так сильно, как нигде — основным источником богатства региона является «серебро морей» (селедка) и «черное золото» (даю три попытки). Еще оттуда отходит много пешеходных маршрутов. Можно заниматься океанским рафтингом или поплыть на остров Кинн, где проходит костюмированный фестиваль Киннаспелет.
Мы же не искали легких путей и решили забраться на вершину Брандсйоясен, откуда открывается вид на Флуре и два фьорда (мы, конечно, друг друга еле видели, а о фьордах и речи быть не могло, при таком тумане). Три часа в горку по мокрому лесу и скользким камням. В довершение, нас пару раз обогнали старички лет по семьдесят. Что еще нужно для поднятия настроения? Разве что посмотреть в Интернете, что именно мы не увидели с горы…
Однако наш оптимизм распространялся не только на погоду, но и на человечество – мы снова решили рискнуть воспользоваться гостеприимством кауч-серферов. На этот раз нас ждал Герт – окопавшийся на ферме на берегу озера немец, хиппи в отставке.
С ним нам повезло просто невероятно! Поскольку дети уже выросли, с женой он давно развелся и новой не завел, Герт активно участвует в жизни Нордфьорда – он и яхт-клубом заведует, и регаты организует, и за маяками следит, и на дуде играет. В своем идеально организованном доме он отписал нам второй этаж, где каждая заняла по комнате, и чтоб окончательно нас сразить, извлек спрутовидный аппарат для сушки обуви – агрегат, от которого отходят трубы-щупальца – надеваешь на него ботинок, и теплый воздух высушивает его, пока ты чай пьешь. Говорят, такое есть в каждом приличном норвежском доме, в школах и прочих присутственных местах. Выживают, как могут. Еще у них везде пол в ванной с подогревом. Очень приятно.
Наша вера в лучшее оправдалась по всем статьям – погода тоже наладилась, и Герт свозил нас в Молёй, откуда мы прогулялись к маяку. По дороге Герт рассказал нам тысячу баек о местных жителях и их нравах. Кроме троллей, основное население Норвегии сожительствует с кучей каких-то озерных человечков и прочих домовых, причем помимо огромного количества историй из жизни всех этих «вымышленных друзей», существуют еще и дневники, ведущиеся от лица всякой мелкой нечисти. Герт говорит, что нашел в своем доме на чердаке и в подвале такие тетради с чудными историями, написанными домовым. Оно, конечно, понятно, что зимой в Норвегии тронуться мозгами должно быть довольно просто, но чтоб так…
Маяки все уже давно автоматизированы – лампочка загорается в нужный момент без участия специального человека, – так что государство решило отдать некоторые из них разным ассоциациям, которые за ними присматривают, и за это могут ими пользоваться в свое удовольствие. В домике смотрителя мы насчитали пять спален, что вместе с диванами составляло восемнадцать койко-мест, и все это можно снять за какие-то анекдотические деньги – двести крон в день (примерно тридцать евро). Загвоздка в том, что к маяку можно либо приплыть, либо прийти пешком от ближайшего (километров пять) поселка. Ну и соответственно, если вдруг шторм, ливень и прочая суматоха, то заехать можно на выходные, а проторчать неделю. Мы же там просто выпили кофе, перекусили хлебом с ежевичным джемом и ринулись дальше – к другим бухтам и тропического вида песчаным пляжам.
Вот только идея пожить недельку на маяке нам в голову запала. Есть даже всякие honey moon маяки на двоих.
К ужину мы хотели купить рыбки и поджарить ее у Герта в саду на решетке, но это не так просто в городе, где каждый второй – рыбак. В супермаркетах свежей рыбы не продают, а рыбные лавки рано закрываются. Как вариант, можно всегда заприметить рыболовный корабль – продавать они добычу права вроде как не имеют, а дать пару рыбешек хорошему человеку могут. Такие вот особенности, нравы.
Еще мы рассмешили Герта предложением купить вина – в обычных магазинах ничего алкогольнее пива нет. Я-то думала, что монополия заключается в том, что государство просто берет безумные пошлины, но все еще хуже – продажа алкоголя эксклюзивно разрешена в сети Винмонополен, причем эти магазины есть далеко не в каждом городе, работают они какое-то смешное количество часов, а по религиозным праздникам и вовсе закрыты. Как жить? Норвежцы, конечно, и тут не унывают – многие делают дома сидр или пиво, а то и гонят самогон. Последнее – нелегально. Впрочем, мне рассказывали, что в школах, на уроках химии, доходчиво объясняют схему перегонки. Потому как монополия монополией, а массовых отравлений хочется избежать.
Вечером к Герту в гости пришел его сосед, с которым они вместе реставрируют одну лодку. Они познакомились лет тридцать назад, когда Герт только приехал в Норвегию и вместе занимались органической агрокультурой. Рассказали множество смешных историй о том, как их подозревали в производстве наркотиков, что на рынке диковинные овощи и особенно травы никто не покупал, хлеб, который они пекли со всякими семечками, тоже вызывал подозрения. А сейчас этот Гертов друг выращивает возле дома марихуану, и ни у кого, кроме его детей, это вопросов не вызывает.
Одним словом, на белой ферме нам очень понравилось, и уезжали мы нехотя. Тем более, опять зарядил дождь!
