совершенно случайно, время от времени, на просторах этой безграничной электронной паутины, ты зависаешь на стыке своих же эпох. Ты заходишь на его страницу в контакте. Просто так, по привычке. Чтобы украсть у него пару видео или почитать редкие, но замысловатые тексты. Да, иногда ты следишь за ним, хотя вы уже больше года не общаетесь. Милый, далекий мальчик-сыр-вино, который поначалу привозил тебе на работу сироп от кашля, потому что после бессонной ночи, охрипнув от сжигающей страсти, ты просто не могла говорить, дышать от счастья. Тот, с кем вы зависали где-то в сумасшедшем центре, качаясь на детских качелях, упершись коленками друг в друга, за рюмкой вина и вонючим сыром с орехам и липким янтарным медом. Тот, с котором вы часами плутали вслепую по чужим городам и рисовали мелками галюцинации на асфальте. Тот, с кем вы бегали по Икее, изображая молодоженов, и выбирали маленькие цветные игрушки на пальчики и покупали пушистый козлиный ковер тебе в коридор. Ты могла, конечно, рыдать ему в трубку из-за очередной несчастной кинолюбви, но не давала ему понять, что рыдаешь из-за него исключительно. У вас с ним все случалось очень спонтанно, но ты его на всю жизнь запомнила, как мужчину, который странным образом умел читать по твоей мимике каждую мысль и, как мужчину, с которым можно было часами молчать, уткнувшись друг в друга носами на холодном полу, пропитанном запахом тропического геля для душа. Он был невыносимо нежен со тобой, но неизменно держал на расстоянии. Милый мальчик-сыр-вино ненавидел условности и появлялся только тогда, когда ему была нужна ты. Он говорил, что ему ничего от тебя не нужно. Ему в принципе ни от кого ничего не нужно было. И, естественно, он никак не разделял всех твоих рассветов и полётов. Ваши приключения были инсулином лишь для тебя. Ты лишь улыбалась и думала, что сможешь все для него изменить, но молчала. Молчала. И однажды твой милый мальчик канул в лету одной плаксивой осенью. Вы даже не прощались. Просто перестали быть друг для друга. Он просто однажды прислал тебе открытку. Откуда-то. С дурацким стишком.
Ты долго еще хранила его в истории сообщений и памяти мобильного, пока не потеряла. Странно, что за все это время ты ни разу не встречала его на своих улицах, как это бывает со всеми в этом городе. Как будто сам город был напоминанием, а, может, был им. Но вчера ты вот так просто, прогуливаясь вечером по зеленому каналу с застоявшейся водой и пьяными утками, увидела его. Он, его высокий бежевый воротник, небрежная щетина. И она. Они шли, держась за руки, к машине. Наверно, в Икею поедут.
А сегодня, в очередной раз зайдя на его страницу, ты наткнулась на свадебный альбом. Он когда-то говорил о том, что на его свадьбе никогда не будет камер, поэтому, никто, кроме близких о ней не узнают. Если он когда-нибудь вообще позволит женщине поселиться на его черных простынях. Он ошибался.Там была не только камера, но и кремовый торт, белый лимузин и Стрелка Вавьки. Ты смотрела на это все и думала: Почему все так? В чем разница, и где ты дала маху? В пару минут вся разлетелась на мелкие кусочки. Такое ощущение, будто твое сердце положили на огромный кусок льда, который жжет похлеще пламени.
И ты выбежала на улицу и попыталась раствориться в толпе вечно спешащих людей, чтобы не чувствовать этой холодной и тупой боли, которая окутывала с ног до головы. Этот холод везде, такой непривычный, потому что в эту самую минуту он спасался от зимних морозов с ней под вашим красным стеганым одеялом…
Но и это ничего. Потому что это всего лишь он. Это всего лишь ты. Так бывает. Молчать нельзя. Нельзя молча вызволять друг друга от одиночества и надеяться на то, что кто-то и так поймет тебя без слов.
