Вступлением к этому интервью приведу цитату из кинофильма «Матрица»:
— Объясню, почему ты здесь:… Потому что ты что-то понял. Ты не можешь выразить это, но ощущаешь. Ты всю жизнь ощущал, что мир не в порядке. Странная мысль, но ее не отогнать, а она как заноза в мозгу, она сводит с ума, не дает покоя. Это и привело тебя ко мне. Понимаешь о чем я говорю?
— О матрице?
— Ты хочешь узнать… что это?… матрица повсюду. Она окружает нас. Даже сейчас она с нами. Ты видишь ее, когда смотришь в окно, или включаешь телевизор. Ты ощущаешь ее когда работаешь, идешь в церковь, платишь налоги — целый мирок, надвинутый на глаза, чтобы спрятать правду
— Какую правду?
— Что ты только раб, Нео. Как и все, ты с рождения в цепях, с рождения в тюрьме, которую не почуешь и не коснешься, в темнице для разума. Увы невозможно объяснить, что такое матрица. Ты должен увидеть это сам. Не поздно отказаться, потом пути назад не будет. Примешь синюю таблетку, и сказке конец — ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Примешь красную таблетку — войдешь в страну чудес, я покажу тебе глубока ли кроличья нора.
Мы встретились в одном из многочисленных московских кафе, переполненном звуками, ярким искусственным светом, бесконечными вещами и, по большей части, светлыми надеждами людей большого города. На этот раз, вместо традиционного скайп-интервью, меня ждала личная беседа. Гостей моей колонки стала Катарина Джива Варэ – профессиональная танцовщица, преподаватель направления Tribal Fusion и йоги в разных странах мира, ведущая мастер-классов по технике глубоких прогибов в танце, создатель авторских костюмов для выступлений и просто девушка, которая, однажды, выбрала путь сердца…
— Джива, расскажи, что было до… Дживы? Где ты родилась, чем занималась? Как Индия и танец пришли в твою жизнь?
— Если бы мне кто-нибудь сказал тогда, что я буду путешествовать по Европе, живя в машине, танцевать на улице, говорить по-французски и зимовать в Индии я бы никогда не поверила.
— Я видела твое видео с улицы, которое собрало на youtube уже более 350 тысяч просмотров, где ты играешь на необычном инструменте, во Франции.
— Это диджериду. Инструмент австралийских аборигенов, один из старейших духовых инструментов в мире. Он делается из ствола эвкалипта, сердцевина которого внутри выедена термитами. В традиции аборигенов женщинам запрещается на нем играть. Так что, дело даже не в том, что я как-то особенно играю. В мире не так много женщин, которые освоили нечто подобное, к тому же для игры необходимо особое циркулярное дыхание и немало физических сил.
— Не буду утверждать, что мне есть с чем сравнить, но от видео сложно отвести взгляд. Так, откуда тянется ниточка этой истории и как все началось?
— Я родилась в Ленинградской области, в Шлиссельбурге.
— Еще одно новое название для меня… Что-то мне подсказывает, что меня ждет очень неожиданная история сегодня.
— Это уездный городок с населением около 13 тысяч человек у Ладожского озера. Там своя история, историческое наследие, но мне всегда было тесно…
С трех лет я знала, что буду танцевать. Хотела стать балериной. В детском саду мне как-то досталось от воспитательницы. Вместо того, чтобы спать, как все дети, я выщипывала перья из подушки. Однажды, она меня застала: «Ты что делаешь?». Пришлось признаться, что коплю перья на костюм умирающего лебедя. Мои родители были против моего увлечения. В детстве у меня была травма с ногами, так что меня хотели оградить от всех нагрузок, растяжек и, вообще, подобное стремление категорически не воспринималось всерьез. Я выросла в состоянии конфликта с семьей, все в моей жизни несло оппозиционный, а порой и революционный характер.
— А как обстоит дело на сегодняшний день?
— Наверное, только сейчас, в состоянии осознанности, я готова учиться чему-то без оппозиционного контекста. А в начале пути, жизнь принесла мне много учителей и важных уроков. В 15 лет я ушла из дома. Сначала родители говорили, что такими тепами я не закончу школу, потом – то, что я не осилю институт. Поэтому я выбрала самый, что ни на есть именитый ВУЗ и пошла учиться в Академию Художеств в Питере, где, в итоге, защитилась на отлично.
— По образованию ты художник?
— Архитектор. До сих пор не понимаю, как я сдала высшую математику. Моему образному мышлению чужды интегралы и все подобное. Но этому образованию благодарна по сей день, не смотря на то, что я занимаюсь совсем другими вещами. Законы композиции, перспективы, светотени работают в самых разных сферах, будь то живопись, музыка, танцы, костюмы, которые я сейчас сама создаю. Это опыт помогает мне видеть картинку в объеме.
— Когда же путь вывел тебя к танцам?
— До 18 лет танцами я совсем не занималась. Было смутное желание еще из детства, но оно никак не находило воплощения. На тот период я только рисовала. А после первого курса института я попала на сальса-пати, которая и возродила во мне всю страсть к искусству танца. Я стала ходить туда два раза в неделю на всю ночь и танцевать от души. Через два месяца меня заметили, предложили участвовать в их коллективе. Танец стал не только моим любимым увлечением, но и работой.
— Где-то на горизонте уже ждал поворот в Индию?
— Нет, до Индии и глобальных жизненных перемен было еще далеко. Я училась, параллельно танцевала. Вместе с партнером мы выиграли сначала один конкурс, потом другой, вместе с ним росли. Причем вторая наша победа была на очень крупном танцевальном фестивале, после которого мы открыли школу танцев, которая, кстати, до сих успешно работает в Санкт-Петербурге.
— А ты до сих пор имеешь к ней отношение, как основатель?
— Нет, я вышла из школы уже давно, затем мой партнер передал управление и сейчас все функционирует силами других хороших людей, но главное, что наше детище живет и хорошо себя чувствует.
— Куда же ушла ты?
— После расставания с первым партнером по танцам, я стала присматриваться к восточным танцам и, опять, достаточно неожиданно для себя стала танцевать белли-денс. Однажды, придя с друзьями в ливанский ресторан на ужин, вдохновившись ритмом, я начала танцевать – импровизировать. В тот же вечер владелец ресторана сделал мне предложение работать у них. Я сшила свой первый костюм для выступлений.
Серьёзный коллапс наступил после окончания института. Расставание с мужчиной, неудовлетворенность от работы, обязательства сделать выбор привели меня к тяжелой затяжной депрессии, которая длилась около трех месяцев. С юности мне внушали важность и значимость высшего образования, все остальное было лишь приложением, а теперь от меня ждали «серьезного» решения. Причем ждали все: и родители, и друзья, и даже мой молодой человек. Каждый хотел реализовать свои амбиции через меня и требовал, требовал, требовал. Пора было стать «нормальным» взрослым человеком.
Я закончила учебу хорошо, были предложения по работе, но для меня было очевидно, что офис, чертежи, проекты – это тотально не то, чем я хочу заниматься. В тот же самый жизненный момент и танцевальная деятельность стала приносить все больше и больше внутренних вопросов. Я чувствовала, что подобное шоу больше меня не наполняет. Если на заре появления таких программ в ресторанах люди приходили за эстетическим удовольствием, то со временем, вместе с ростом материального благополучия у населения, все было сведено, во многом, до состояния примитивного застолья с танцами. К тому же, площадки для выступлений все чаще наполняли наспех отучившиеся танцу живота девушки в дешевых костюмах.
Развивался серьезный внутренний конфликт. Боль усиливалась. Система ценностей рухнула, а новая не сформировалась. Слава богу, рядом со мной оказались друзья, которые сказали: «Тебе надо в Индию».
— То есть даже понимание своего предназначения не убережет тебя от боли и страдания, пока ты не пройдешь этап становления и «расчехления», как я это называю. Ведь, в твоем случае, танцы уже были в жизни, приносили награды, деньги, определенный уровень признания.
— По-моему только страдание и может вытолкнуть на новый уровень, показать новые грани…
— А многие люди, столкнувшись с таким периодом пытаются убедить себя: «значит, это не мое дело, раз мне плохо», но ведь суть в другом…
— Суть страдания в неведении. Не понимании своей истинной природы.
— А сколько тебе было лет на тот момент?
— Это случилось 6 лет назад, мне было 24 года. Я находилась на грани, так называемого, «выхода из матрицы». Отказ от себя, обусловленной общественными ожиданиями, в пользу рождения настоящей осознанности. Гоа меня спас и дал силы. Самый первый день в Индии, когда я еще ничего не понимала: что, где и как, меня привезли на концерт. Теплый воздух, разукрашенные пальмы, дети не плачут…
— Подожди, чем разукрашенные?
— Ну, просто цветные пальмы, их украсили. Красиво и ярко. Вокруг персонажи со всего мира на грани фантастики, начиная от хиппи первого поколения до людей с детьми на руках, причем, что меня удивило — мужчин с детьми на руках. Дреды, косы, татуировки, пирсинги, ирокезы. Каждый в своей вселенной, все разные, при этом поразительно гармоничны. Атмосфера места меня полностью поглотила. Я разрыдалась откуда-то глубоко изнутри. А потом стало поразительно тихо. Абсолютно тихо с возрастающей радостью и принятием всего мира. Вот тогда я поняла: «Что я делала все эти 24 года?». Все вокруг меня стало меняться. Возможно, не так быстро, но по факту кардинально…
— Это был изначальный план остаться на Гоа жить?
— Я приехала с деньгами на месяц. Месяц закончился, деньги тоже. По-английски не говорила. Но я твердо знала, что остаюсь.
Продолжение: Гоа — место силы. Личный опыт трансформации. Часть 2
P.S. Джива играет на диджериду на улице Франции
