Сидя в псаротаверне (греческом рыбном ресторанчике) в Итее и слушая завораживающий ритм морского прибоя, можно в полной мере почувствовать приветливое гостеприимство греческой земли. Вверх от Итеи ведёт дорога – Священный путь, по которому паломники некогда восходили к знаменитому храму Аполлона, чтобы принести дары и вопросить о будущем.
По мере того как дорога замысловатым серпантином взбирается всё выше, влажноватый и солоноватый морской воздух уступает место сухому свежему ветерку предгорий, а лёгкий запах водорослей сменяется густым ароматом медоносных трав и деревьев – по весне тут распускается миндаль и множество цветов, перечень которых может сделать честь небольшому определителю растений.
Всё вверх и вверх, через Криссу в горы – и вот они, Дельфы, в несколько уступов устроившиеся над долиной реки Плейстас. Посёлок небольшой, но очень живописный, и состоит, на первые глаза, сплошь из гостиниц, сувенирных лавочек и таверен. Пройти его из конца в конец можно минут за двадцать, а дальше дорога ведёт между обрывистым склоном, резкой вертикалью уходящим к Плейстасу, и зелёным коридором пышных кустарников и деревьев, прижимающихся к склону горы – ещё минут пятнадцать, и глазам открывается знаменитый дельфийский храм, где в своё время искали ответы на мучившие их вопросы цари, воины и обычные люди.
Справа взмывают ввысь гордые вершины Федриад, по склонам гор, вдумчиво жуя всё, что попадается у них на пути, разгуливают козы. Иногда они останавливаются и с интересом разглядывают посетителей храма, а потом, обменявшись мнениями об увиденном, продолжают свою неспешную прогулку. Где-то позвякивает колокольчик. И всё залито солнечным светом – ярким и радостным.
Немножко этимологии и чуть-чуть символики
Если посмотреть от Итеи или даже от Хриссы на горные уступы, среди которых вольготно устроился дельфийский храм Аполлона, поневоле задаёшься вопросом: «А как вообще людям могло прийти в голову туда лезть и что-то там делать, не говоря уж о том, чтобы строить такой серьёзный комплекс?» Рыжие гряды сменяют одна другую, забираясь всё выше и выше, и поверить, что где-то там среди них спрятался прохладный Кастальский ключ, растёт благородный лавр, а пчёлы и шмели с умиротворяющим гудением путешествуют с одного цветка на другой, оказывается непросто. Снизу всё выглядит суровым и безжизненным… Хочешь, не хочешь, а прислушаешься к мифу о том, что место для своего храма показал первым жрецам сам Аполлон.
Было это так. Сначала светлый бог определился с местом, где он хочет видеть своё святилище. Как об этом говорится в гомеровском гимне,
«В Крису пришёл наконец, под Парнасом лежащую снежным;
Обращена она склоном на запад, над ней нависает
Сверху скала, а внизу глубоко пробегает долина
Дикая. Там-то в душе порешил Аполлон-повелитель
Храм свой построить уютный…».
Поскольку храм он, естественно, не сам строить собирался, нужно было найти достойных исполнителей. Они обнаружились на корабле, идущем с Крита – это были благородные кносские мужи. Обернувшись дельфином, Аполлон выпрыгнул из моря прямо на борт корабля, где и провёл всё время, пока судно не причалило к берегу. Тут он принял свой изначальный облик и повёл потрясённых моряков в горы, чтобы указать на Кастальский ключ и площадку, на которой им надлежало выстроить новое святилище, став первыми его жрецами.
А поскольку впервые бог явился людям в образе дельфина, то повелел он своим новоиспечённым последователям следующее: «…молитесь мне впредь, как Дельфинию, и да зовётся жертвенник этот дельфийским».
Название оракула – Пифии – тоже напрямую связано с Аполлоном. Дело в том, что именно в этих горах в своё время безобразничал свирепый змей Пифон, порождение Геи-земли. Скверный характер змея ревнивая Гера использовала, дабы изводить Латону, мать Аполлона и Артемиды. Чтобы отомстить за мать, солнечный бог сразился с чудовищем и покончил с ним, после чего дракон ушёл обратно в землю, в которой открылась широкая расщелина. Аполлон должен был искупить убийство сына Геи, поэтому он восемь лет служил простым пастухом в Фессалии у царя Адмета, а на месте гибели Пифона воздвиг храм.
Есть и другая, менее известная, версия этого мифа, встречающаяся в одном из гомеровских гимнов. По этой версии Гера сама произвела Пифона в отместку Зевсу (ей не понравилось, что он родил из своей головы Афину, не посоветовавшись с ней). Людей дракон не щадил и причинил им немало несчастий, пока по его душу не явился царь Аполлон-Дальновержец, который и положил конец бесчинствам Пифона, поразив его одной из своих стрел.
Именно там, где он в своё время убил чудовище, светлый бог и повелел людям возвести ему храм. Кроме того, Аполлон учредил спортивные состязания, называемые «пифийскими играми», победителей которых сначала увенчивали дубовыми или любыми другими ветвями, подвернувшимися под руку. И всё бы хорошо, если бы светлый бог не поссорился с Эротом.
Увидев младенца с луком в руках, победитель Пифона неосмотрительно начал подтрунивать над сыном Афродиты, объясняя, что ему такое серьёзное оружие ни к чему. В ответ Эрот, оскорбившись, наглядно продемонстрировал, на что способен лук в его шаловливых руках: стрелой, внушающей любовь, он поразил Аполлона, а другой, от любви отвращающей – прекасную нимфу Дафну (кстати, первую прорицательницу этого места).
Как и все пылкие греческие божества, Аполлон начал преследовать предмет своей срасти, намереваясь, во что бы то ни стало, сделать нимфу своей женой (вне зависимости от желаний самой нимфы). Когда стало понятно, что бог бегает быстрее, Дафна взмолилась о помощи к своему отцу, потоку Пенею, и попросила изменить её облик на какой-нибудь другой, не столь возбуждающий. Пеней пожалел дочку, и не успел Аполлон заключить желанную девушку в объятия, как она обратилась в лавр – сохранив красоту, но избегнув докучных домогательств.
Опечаленный бог, тем не менее, не пожелал расставаться с любимой, и сделал лавр своим деревом – поэтому в волосах у Аполлона всегда лавровый венок, лавр украшает его кифары и колчаны, лавром увенчивали победителей поэтических соревнований, которым покровительствовал Аполлон.
Немного о других богах
На самом деле, первоначально этой местностью, судя по археологическим находкам микенской эпохи, владела богиня земли Гея. В музее Дельф можно увидеть терракотовые изображения женских божеств с руками, напоминающими крылья, эти статуэтки аж XV-XIII вв. до н.э. связывают как раз с периодом поклонения Гее. Именно земля сделала Дельфы знаменитой вотчиной оракулов – из расщелины в скале поднимались дурманящие пары, надышавшись которых, пифия начинала прорицать. А жрицы богини уже записывали и истолковывали предсказания, данные самой землёй. По некоторым данным, Пифон охранял эту расщелину. Любопытно, что с течением времени токсичные испарения иссякли, и впоследствии пифии дельфийского оракула уже вдыхали дым от специальной смеси трав, чтобы войти в нужное для провидения будущего состояние.
Гея была не единственной хозяйкой этой земли. Какое-то время компанию ей составлял Посейдон, которому здесь поклонялись как богу горных потоков, водопадов и источников. Когда же дельфийский оракул отошёл к Аполлону, морскому богу взамен прежних владений отдали остров Калаврию (современный Порос – остатки храмового комплекса Посейдона и по сей день сохранились на острове, кстати, вход на эту археологическую площадку бесплатный).
Ещё один бог, о котором нельзя не упомянуть, рассказывая о Дельфах – это Дионис. Бог виноделия, олицетворяющий бурные и дикие силы природы, почитался здесь на протяжении многих веков. По одной из версий, они с Аполлоном по очереди управляли Дельфами, распределив обязанности по временам года. Когда наступала зима, Аполлон удалялся в Гиперборею, а из Афин на высокие отроги Парнаса на празднества, посвящённые Дионису, собирались менады и фиады.
Одетые в козлиные шкуры, они водили хороводы, бегали по лесам с факелами и совершали все надлежащие обряды (включающие в себя дикие оргии, принесение в жертву козлят и доведение себя до экстатического состояния). Греческий историк Плутарх сообщает, что однажды даже пришлось высылать группу спасателей, чтобы внезапно поднявшаяся метель не погребла под собой менад, справлявших ритуалы во имя бога виноделия.
Если стадион, расположенный на самом верху дельфийского комплекса над храмом, определённо – вотчина основателя пифийских игр Аполлона, то небольшой, но прекрасно сохранившийся театр, разместившийся посерёдке между ними, вполне мог служить и для дионисий.
В Древних Дельфах века прорастают друг сквозь друга, и когда бродишь между старых камней, густо заросших травой, и поднимаешь голову то к античным колоннам, то к гордым горам, начинаешь чувствовать, как время и пространство смещаются, и вот уже за спиной чувствуется присутствие одного из олимпийцев. Интересно, кого?
Ольга Ладыгина
